Добыча - Страница 10

К оглавлению

– Прекрасно выглядишь, – сказал я. Она рассмеялась:

– Сама не знаю почему. Я совершенно измотана.

– Когда вернулась?

– Около одиннадцати. Надеюсь, я тебя не разбудила.

– Нет. Зато мне приснился страшный сон.

– Правда?

– Да, приснилось, что…

– Мам! Мам! – в кухню ворвался Эрик. – Николь никак не выходит из ванной. Она там уже целый час торчит.

– Иди в нашу ванную.

– Так мне же носки нужны.

Вечная история. У Эрика были любимые носки, которые он носил изо дня в день, пока они не становились черными. Другие его по какой-то причине не устраивали.

– Эрик, – сказал я, – носки надо носить чистые.

– Но мне нужны именно эти! А она сидит там целый час. Честное слово!

– Эрик, иди и найди другие носки.

– Пап…

Я молча ткнул пальцем в сторону его комнаты. Он удалился, бормоча что-то о том, как это нечестно.

Я повернулся к Джулии, чтобы продолжить наш разговор. Она смотрела на меня холодным взглядом.

– Ты действительно так ничего и не понял?

– Чего не понял?

– Он пришел поговорить со мной, а ты встрял в разговор.

– Прости, – сказал я.

– Это становится настоящей проблемой, Джек. Ты все время отодвигаешь меня в сторону. Не подпускаешь к моим детям…

Я набрал воздуха в грудь:

– Джулия, черт побери, тебя же никогда не бывает дома!

Ледяное молчание. Затем:

– Сейчас я дома. И не смей говорить, что я не бываю дома.

– А когда ты в последний раз приходила к ужину? Вчера тебя не было, позавчера тоже. И так всю неделю.

Она бросила на меня злобный взгляд:

– Не знаю, что за игру ты затеял, Джек. У меня работа, которая требует больших усилий, очень больших, и которая нужна моей семье. А ты решительно ничем мне не помогаешь.

– Как ты можешь так говорить? – воскликнул я. Меня охватывало чувство нереальности происходящего.

– Ты ставишь мне подножки, ты пытаешься мне навредить, ты настраиваешь против меня детей. Я вижу, что тут происходит. И должна тебе сказать, вести себя так со своей женой – это подлость.

И Джулия, стиснув кулаки, вышла из кухни. Она была так зла, что даже не заметила Николь, стоявшую за дверью и слышавшую весь наш разговор.

Мы с детьми ехали в школу.

– Она сумасшедшая, пап.

– Нет, ничего подобного.

– Ты знаешь, что это так, только притворяешься.

– Николь, она твоя мать, – сказал я. – Твоя мать не сумасшедшая. Просто ей приходится очень много работать.

Николь фыркнула:

– Не понимаю, почему ты ее терпишь.

– А я не понимаю, почему ты слушаешь разговоры, которые тебя не касаются.

– Пап, ну что ты мне мозги пудришь? Я знаю, ты и сам считаешь ее сумасшедшей.

– Нет, я так не считаю, – сказал я.

Эрик, сидевший сзади, дал сестре подзатыльник.

– Это ты у нас сумасшедшая, – сказал он.

– Заткнись, дурак.

– Я не хочу больше слышать от вас ни единого слова, – громко сообщил я.

Я не считал Джулию сумасшедшей, но что-то в ней определенно изменилось, а прокручивая в голове утренний разговор, я испытывал беспокойство и еще по одной причине. Многое из сказанного ею звучало так, словно она давала показания против меня в суде.

Я уже основательно взвинтил себя, когда зазвонил мой сотовый. Это была Джулия. С извинениями.

– Мне правда стыдно. Нагородила глупостей. Я так вовсе не думаю.

– Как «так»?

– Джек, я же знаю, что ты мне помогаешь. Разумеется, помогаешь. Ты так хорошо управляешься с Детьми. Просто я последние дни не в себе. Прости, что я все это наговорила.

Выключая телефон, я думал о том, что хорошо было бы записать этот разговор на пленку.

На десять утра у меня было назначено свидание с Энни Джерард, помогавшей мне в поисках работы. Мы встретились в залитом солнцем дворике кофейни на Бэйкер. Перед Энни стоял ноутбук с подсоединенным к нему модемом.

– Нашли что-нибудь? – спросил я, усаживаясь напротив.

– В общем и целом – нашла. Вот послушайте. Главный аналитик-исследователь Ай-Би-Эм по архитектуре распределенных систем.

– Как раз по моей части.

– Я тоже так подумала. Ваша квалификация, Джек, в самый раз для этой работы. Основной оклад двести пятьдесят тысяч плюс гонорар за все разработки вашей лаборатории.

– Замечательно. А где это?

– В Армонке.

– Нью-Йорк? – Я покачал головой. – Это невозможно, Энни. У Джулии здесь работа, которая ей нравится, жена ее не бросит.

– Специалисты все время перебираются с места на место. И у многих из них тоже есть работающие жены. Я думаю, вам надо как-то урегулировать этот вопрос с Джулией, Джек. В вашем положении разборчивым быть не приходится. У вас истекает срок годности.

– Срок годности? – переспросил я.

– Вы без работы уже полгода. А работодатели исходят из того, что, если вы так долго не можете найти работу, значит, с вами что-то неладно. Очень скоро вас даже на собеседования приглашать перестанут.

– Но я не могу бросить Долину. Я должен остаться здесь.

– Здесь хорошего мало. Каждый раз, назвав ваше имя, я сталкиваюсь… Послушайте, а что происходит в «МедиаТроникс»? Будут все-таки Дону Гроссу предъявлены обвинения?

– Не знаю.

– Уже несколько месяцев об этом ходят слухи, но так ничего и не происходит. Надеюсь, это все же скоро случится.

– Не понимаю, – сказал я. – У меня превосходная квалификация для работы на самом передовом направлении…

– Вы правы. Но тем больше у вас причин тревожиться по поводу срока годности. Так что поговорите с женой. Прошу вас. Иначе я ничем не смогу вам помочь.

Я сидел дома за письменным столом, пытаясь сообразить, что делать дальше. Я сознавал, что обсуждать с Джулией переезд – значит попусту тратить время. Она наверняка ответит отказом, особенно если у нее появился любовник. Но спросить все же необходимо.